У подножия горы Нге - Страница 41

— Данг, — сказал Люк, — разве можно на нее надеяться? Я один смогу донести хворост, а ты лучше тоже иди впереди, так будет вернее.

— Почему это ты на меня не надеешься? — возмутилась Хоа. — Нет, я одна пойду впереди. Если я буду петь вот так: «Тра-ля-ля!» — значит, есть опасность. А ты, Люк, вечно задираешься, считаешь, что только ты один все можешь!

— Не сердись, он пошутил, — успокоил ее Данг. — Мы же все делаем вместе. Ну ступай, только поосторожней!

3

Рано утром тетушка Фан вышла из дому и прямо у порога увидела большую вязанку хвороста.

— Смотри-ка, что здесь! — закричала старая женщина.

— Ну зачем так шуметь? — спокойно сказал Фан, выходя во двор.

Но и его поразила невесть откуда взявшаяся вязанка.

В этот момент отворилась калитка, и во двор вбежала Хоа. К ней подскочил щенок и, повизгивая, принялся лизать руки.

— Здравствуй, — сказала тетушка Фан. — Откуда тебя знает наш Куйт? Мы его только взяли, а ты у нас так давно не была!

Хоа покраснела. Вчера вечером, когда ребята принесли хворост, она дала щенку рису и немного поиграла с ним. Сейчас она пришла за деньгами: после школы она зайдет на базар и купит там для Фанов все, что нужно. Ей не терпелось услышать что-нибудь о вязанке, но Фан и его жена, точно сговорившись, молчали.

На следующее утро Хоа снова увидела, как в недоумении стоят над новой вязанкой Фаны.

— Откуда у вас столько хвороста? — решилась она спросить.

Тетушка Фан поспешно потянула ее за рукав подальше от калитки и зашептала:

— Ну и дела! И не покупали, и не собирали, а лежит каждое утро новая вязанка у порога, и все тут!

— А откуда, не знаете? — чересчур поспешно спросила Хоа.

— Если б знать! Мы уж судили-рядили... Если бы кто из кооператива принес, днем бы пришли. Может, как в сказке, фея какая повадилась помогать? Решили мы со стариком сегодня ночью подкараулить!

Хоа тут же помчалась в школу сообщить новости Дангу и Люку.

— Сегодня не пойдем, — предложил Люк. — Тогда они убедятся, что никого нет, и успокоятся. Подождем несколько дней.

Но Данг сказал:

— Надо подумать.

Он думал целых два урока. На арифметике он был так рассеян, что учительница спросила:

— Что с тобой, Данг? Почему ты никак не можешь решить таких простых примеров?

Люк под партой передал Дангу записку: «Перестань волноваться, я придумал способ, как переправить в. х.» («в. х.» в целях сохранения тайны заменяло «вязанку хвороста»).

Сосед Данга по парте, Фать, уголком глаза прочитал записку. Фать был давнишним недругом Данга. Таинственные «в. х.» не давали ему покоя. Что они могли означать? Машинально он исписал всю промокашку этими буквами, и учительница арифметики, проходя мимо, удивленно спросила:

— Фать, что это за ответ у тебя получился — «15 в. х.»?

Фать покраснел и спрятал тетрадку в парту. Данг засмеялся.

После урока Фать сказал:

— Я разгадал ваш шифр, ваше «в. х.». Меня не проведешь! Я сразу понял.

— Эх, ты! — рассмеялся Данг. — «В. х.» может означать все что угодно: «ватный халат», и «вяленая хурма», и «высокие ходули», и...

Фать, уже выходивший из класса, обернулся и погрозил ему кулаком.

— Ну, что придумал? — подбежал Данг к Люку.

Люк засмеялся. Оказывается, он написал записку просто так, чтобы успокоить Данга и отвлечь от посторонних мыслей на уроке.

Подошла Хоа.

— Ну вот, — сказал Данг, — я придумал: лучше открыть, что это за хворост. Тайна останется — мы просто прикрепим к вязанке записку.

На следующий день Данг снова пошел в Зеленую рощу. Здесь было прохладно. Шептались деревья под легким ветром, да облетал время от времени сухой лист.

Вскоре появились Люк и Хоа. Вид у Хоа был растерянный, одна из четырех косичек расплелась, и волосы торчали во все стороны. Она сразу же набросилась на Данга:

— Записка потерялась, ты, наверно, ее плохо прикрепил!

— Не может быть, я приклеил ее прямо к веревке хлебным мякишем!

Хоа всплеснула руками и затараторила:

— Хлебным мякишем! Ну так из-за этого все и получилось.

— Постой, ничего не понимаю! — запротестовал Данг. — Вечно ты трещишь, как звонок! Объясни, в чем дело.

— Сегодня утром прихожу я к Фанам. А они тащат меня прямо в дом и говорят: опять вязанка! Вижу, они совсем покой потеряли, еще ничего не знают. Я им и говорю, что там записка. А там никакой записки-то и нет. Они на меня так странно смотрят. Тут я гляжу, котенок бумажкой какой-то играет. Я подбегаю — наша записка. Отобрала у котенка, принесла, а старик смеется: почему, мол, догадалась, что должна быть записка? Я туда-сюда, не знаю, что и ответить. Он говорит: читай. Я читаю: «Этот хворост мы собирали для вас. Ваши сыновья отдали жизнь за родину, за то, чтобы мы могли спокойно учиться и играть. Подпись: Л. X. Д.». Старик засмеялся, меня по голове погладил и сказал: «Вы хорошие ребята». Конечно, он догадался, что это мы.

Данг рассердился:

— Чего тут догадываться, раз ты сама раскрыла тайну! Ты же глупая, глупая, как теленок!

— А ты еще глупее! Хлебным мякишем приклеил, вот котенок и съел!

— Тихо! Здесь кто-то есть! — шепнул вдруг Люк.

Хоа моментально затихла.

Кусты раздвинулись, и в них показалась голова Фатя. Он вышел на поляну, за ним двигалась вся его компания — Виёт, малышка Лань, Тхинь-Молчун и Кхит-Сопун.

Фать выступил вперед и угрожающе спросил:

— Что это вы здесь делаете?

— А мы гуляем, — сказал Данг, стараясь говорить равнодушным тоном.

Фать насмешливо присвистнул, потом взглянул на высокое дерево, росшее неподалеку, и рассмеялся с довольным видом: