У подножия горы Нге - Страница 3

С этих пор и я невзлюбил Фо Ти. Во-первых, почему он обозвал кооператив нашего класса «младенческим»? Во-вторых, зачем он возвел напраслину на кузнецов из «Красных флагов»? Наши ребята даже перестали здороваться с этим Фо Ти, Встретят где-нибудь и проходят мимо, точно и нет его.

Но вот Шеу мне очень нравится, напрасно моя мама его ругает. Из взрослых он мне больше всех по душе, Каких змеев он умеет делать! И квадратных, и как огромная бабочка, и как большущий лист, и крылатых, как птица! Он научил меня, как прикреплять к змею дудку. Когда запускаешь змея, ветер дует в дудку, и получается, будто змей поет. Ничего нет лучше, как лунной ночью привязать бечевку от змея к дереву мелии и, развалясь на траве, смотреть на звезды и слушать, как где-то высоко-высоко поет змей! Здорово убаюкивает.

А кто сравнится с Шеу в умении ставить силки на птиц?! Вон на том хлебном дереве у меня поставлены силки для птичек-белоглазок. Это Шеу мне их сделал. Да и все остальные силки, что есть теперь у меня, он сделал.

Он и на хомяков охоту знает, и рыбак отличный. А если бы вы увидели его собаку Пушинку, сразу бы согласились со мной, что во всей нашей деревне нет собаки умнее! Это истинная правда! Пушинка вся такая беленькая и быстрая, как ветер, а плавает лучше нас с Быоем. А ныряет как! Хомяку от Пушинки нипочем не уйти.

Когда Шеу отправляется на охоту за хомяками, мы с Пушинкой всегда с ним. Шеу идет впереди, несет заступ и капкан, за ним, к чему-то принюхиваясь, бежит Пушинка, а уж потом я, несу соломенный жгут и веер — раздувать дым. Шеу говорит: «Если у пса черная, приплюснутая морда и глаза в землю косят, так и знай — обжора, чуть недоглядишь — добычу сожрет. А вот Пушинка все мне принесет, что поймает».

Я люблю смотреть, как Шеу дрессирует Пушинку, Обычно это бывает утром, когда его жена уходит работать в поле, потому что иначе ему здорово от жены достанется. Как только она за деревьями скроется, он относит своего маленького сына Ко в дом и запирает там, чтоб во двор не выбежал. Свистнет Пушинку, берет с собой пиалу с рисом, кнут и сделанного из лоскутьев хомяка и уходит. Бросит тряпичного хомяка в пруд и командует Пушинке: «Ищи!..». Та сразу в воду. Если она без промедления бросится, Шеу кинет ей риса, а если начинает на берегу прыгать и видно, что воды боится, он ремешком немного поучит. Так и дрессирует. Потом начинает учить, как ловить нырнувшего зверька. Привяжет к тряпичной кукле кусок кирпича, свистнет и закинет подальше в пруд — только одни круги на воде, Пушинка прыгает в воду, но при этом обязательно оглянется на хозяина. Он как посмотрит на нее грозно, она пугнется и тут же пыряет.

Это называется «обучение на воде».

А вот как происходит «обучение на суше».

Шеу прячет дохлого хомяка где-нибудь в кустах, а потом дает Пушинке знак идти искать. Сначала прячет где-то поблизости, но постепенно уносит все дальше и припрятывает получше. В заключение закапывает в пещерке на берегу пруда. Когда идет «обучение на суше», Шеу велит мне завести Пушинку за угол и закрыть ей глаза, чтобы не вырывалась и не подглядывала. «Держи крепче, чтоб ничего не увидела», — говорит он в таких случаях.

Однажды, я слишком крепко ее сжал, она вырвалась, толкнув меня так, что я опрокинулся навзничь, и удрала. В тот раз она хорошенько попробовала ремня Шеу, но и мне от Шеу тоже досталось. Правда, он и после этого случая разрешал мне охотиться с ним и с его Пушинкой. Иногда нам ничего не удавалось поймать, но частенько нашей добычей становились целых три, а то и четыре хомяка, а среди них попадались довольно крупные. Только вот норы у них были очень глубокие, приходилось долго жечь соломенный жгут. Я должен был веером раздувать дым и махать им равномерно, чтобы дым все время шел в нору, тогда хомяк быстрее выскочит. Я садился на землю и начинал махать, махал так, что весь потом обливался, к тому же и глаза очень щипало от дыма.

Нелегкая зто работенка, но зато как здорово, если есть добыча! В таких случаях я обязательно шел впереди, потом бежала Пушинка, а Шеу не спеша шагал последним. Шеу всегда давал мне нести хомяка, чтоб ребята из нашей деревни видели и завидовали. Я лично хомячье мясо пробовал: ничего, есть можно. Только вот сестра очень ругается: «Безобразие! Хомяков ест! Вот схватишь чуму, тогда узнаешь! Сегодня ночью отправляйся спать па веранду, нечего тебе в комнате делать, грязнуля!..» — кричит она всегда.

Но я ведь ем совсем немного, только лапку. Потому что Шеу так добычу делит: «Пушинка — наша наступательная сила, «боевая армия», ей причитается голова. Тебе, Шао, причитается только лапка, потому что ты у нас «интендант». Остальное я беру себе!»

Пушинка говорить не умеет, она только хвостом виляет — видно, довольна. Мне же кажется, что Шеу большая жадина и обжора. Я так размахивал веером, что руку чуть не вывихнул, а он мне одну только ланку дает! Но я смиряюсь, потому что на самом-то деле мне хомячье мясо совсем не так уж нравится. И потом, я всегда вспоминаю, что говорит о нем мои сестра и учительница.

Все же охота на хомяков мне очень нравится — бегай, прыгай сколько тебе влезет! Правится мне и на рыбалку с Шоу ходить, только там нужно подолгу сидеть на одном месте, и ноги затекают. А во время ночной ловли сома спать очень хочется, того и гляди, клюнешь носом и в воду свалишься. Единственное, что мне не нравится в охоте на хомяков, — это то, что потом Шеу обязательно пьет вино и ссорится с женой.

— И откуда ты только такой взялся на мою голову! Еды тебе мало в доме, что ли? Повадился еще на хомяков охотиться. Просила дома посидеть, за сыном приглядеть, пока на поле буду, так нет, бросает ребенка одного, того и гляди, беда случится... — отчитывает его жена.