У подножия горы Нге - Страница 16

Иногда мы с ним до поздней ночи засиживались за такими разговорами, уже летела обратно в гнездо выпь, а мы все говорили и говорили. А какими вкусными клубнями лотоса он меня всегда угощал! Всякий раз, приходя к нему, я съедал все, что было припасено в маленькой корзиночке. Правда, дедушка Той не позволял мне есть сразу помногу. Он отщипывал от клубня по кусочку и давал мне.

«Съешь слишком много, — говорил он, — уснешь так крепко, что не сможешь проснуться, и королева лотосов заберет тебя к себе в слуги. Что мы тогда твоему отцу скажем?»

Я отвечал, что совсем не боюсь, но сам невольно прислушивался: что это шумит всю ночь на озере? От страха я прижимался к дедушке и, когда он начинал зевать, толкал его, чтобы он не заснул. И все же я всегда засыпал раньше его. Так и не увидел я ни разу королевы лотосов, зато вволю наелся вкусных лотосовых клубней...

У озера я сложил руки рупором и трижды прокричал:

— Э-ге-гей!..

Сразу же донесся ответный крик:

— Ээ-ггее-ггеей!..

Это дедушка Той, только у него одного «э-ге-гей» получается так раскатисто и протяжно. Я увидел, что из шалаша вышел человек и стоит, глядя в мою сторону. Мы всегда обменивались с дедушкой Тоем таким условным криком, и теперь он уже знает, что это я. Человек отделился от шалаша и спустился в лодку, которая быстро пошла к берегу.

Когда она была уже достаточно близко, я услышал дедушкин голос:

— Шао, это ты?

Он протянул руку и помог мне сесть в лодку. Мы оба взялись за весла, и лодка пошла, тихо шурша о лотосовые листья. И этот шорох листьев, задевающих лодку, и кваканье лягушек — все мне здесь нравилось. Разве можно сравнить с деревней?

— Отец дома? — спросил вдруг дедушка Той.

— Да, дедушка.

— Вот и хорошо, я как раз поймал несколько крупных «озерных курочек». Думал, как только кто-нибудь пойдет в деревню, передам твоему отцу.

— «Озерная курочка» — это лягушка, да?

— Ну да, твой отец их любит, не знаешь?

Что-что, а лягушек отец очень любит. Еще бы, они такие вкусные! Дедушка Той стал расспрашивать меня о том, что мы обычно едим дома, потом о кооперативе и, наконец, очередь дошла до моей учебы. Он попросил меня прочитать наизусть какое-нибудь стихотворение, ему хотелось послушать. Я думал-думал и вспомнил про стихотворение «Слон идет на фронт», мне оно очень нравилось, поэтому я запомнил из него несколько строчек.

Слон — верный друг, товарищ — слон!
Путь долог и неровен.
Листвою пальм со всех сторон
Наш слон замаскирован...

Я читал запинаясь и без всякого выражения, но дедушка Той все же похвалил меня. Он заставил меня повторить этот отрывок несколько раз, а потом попросил прочитать все стихотворение. Но конец я забыл, вспомнил только «труби, наш слон, вступая в бой», а все остальное забыл начисто. Дедушка Той попросил, чтобы я разъяснил ему значение этого стихотворения. Я помнил очень смутно, что это стихотворение, как рассказывала наша учительница, говорит об орудиях, которыми наши бойцы били тэев. Орудия эти такие большие, как слоны. Учительница еще много объясняла, например, о том, как сдружились бойцы со своими «слонами». Правда, тогда, когда она объясняла, на крыше соседнего дома резвилась большая воробьиная семья, и я так увлекся этими воробьями, что почти не слышал, о чем она говорила. И теперь я только и мог сказать:

— Нам учительница еще много про это стихотворение говорила...

— Ну, а что именно?

— Да я забыл... Тогда воробьи на крыше дрались...

Я заметил, что такой ответ дедушке совсем не понравился.

Лодка подошла уже к самому шалашу. Мы поднялись наверх. Все в этом шалаше было мне хорошо знакомо. Вот в этом углу хранятся разные ножи, корзины, удочки, а в том — чайник и кальян. Над головой, под потолком, подвешены плетенки, в которых хранят и моют рис и зелень, и корзинки, которые дедушка Той начал плести. Он никогда не сидит сложа руки. Он не только караулит лотосы, а еще дерет бамбуковое лыко и плетет из него разные корзины, которые потом отвозит кооперативу. Дедушка не берет денег за работу, но кооператив обязательно посылает ему то спички, то табак, чтобы хоть как-то вознаградить его труд.

Дедушка Той приготовил ужин и велел мне садиться вместе с ним. От одного вида аппетитно поджаренных лягушек у меня сразу слюнки потекли, но я все же сказал, что сыт. Он засмеялся и, шутливо похлопав меня рукой по животу, сказал:

— Ну нет, вон как живот у тебя, парень, подвело, как листик к спине прилип! Зачем обманываешь!

Он перемешал палочками на тарелке кусочки мяса, тушенного с фасолью и сдобренного соусом, и, взяв еще пару палочек, насильно вложил их мне прямо в руку.

— Если хорошенько поешь, тогда перед сном расскажу тебе историю про рыбок-резвушек и про рыбешку — ленивую миножку!

Пришлось мне поужинать вместе с ним, а уж потом я выложил свою просьбу про деньги на утят.

Он удивился и спросил, зачем мне нужны утята. И я рассказал, как лиса утащила Заячью Губу и как я поставил под угрозу достижения кооператива 4-го класса «А».

Он, видно, очень заинтересовался нашим кооперативом, потому что попросил рассказать о нем подробнее: какое у нас поле, какой огород, сколько птиц, кто за что отвечает. Он расспрашивал так, словно наш кооператив был точно такой, как в селе, и, слушая, кивал головой и нахваливал: «Молодцы, молодцы».

— А можно мне вступить в ваш кооператив? — неожиданно спросил он.